Асы в небе (1976)

Джеймс Хартли, пилот с обожжёнными пальцами от руля «Сопвича», каждое утро чистил мотор тряпкой, пропитанной керосином. В соседнем ангаре Пьер Леклерк, бывший механик из Марселя, доедал булку с инжирным джемом, бросая крошки ручному ворону. «Опять масло на патрубках? – хрипел Пьер, вытирая руки о комбинезон. – Ты самолет, как бабушкин комод, лакируешь». Джеймс молча подкидывал ему гаечный ключ: их перепалки на аэродроме под Амьеном давно заменяли приветствия. Вечерами оба прятались от дождя в сарае с проржавевшими канистрами, споря о преимуществах «Ньюпора» над «Фоккером» под треск радиоламп.

После боя 14 октября у Пьера появилась привычка теребить медный крестик на шее, когда видел дым над линией фронта. Луиза, медсестра из полевого госпиталя с запахом карболки на фартуке, оставляла на крыле его самолета яблоки, завернутые в газету со сводками. «Ты летаешь, как пьяный гусь, – сказала она как-то, перевязывая Джеймсу рану от шрапнели. – Вчера чуть фонарь не снесло». В Реймсе, во время ремонта мотора, они нашли обгоревшую фотографию немецкого летчика с дочкой – Пьер приколол её к приборной панели. Когда Джеймс сбил первый «Альбатрос», его перчатка застряла в расщеплённом пропеллере: теперь она висела в баре рядом с бутылкой абсента, которую они так и не открыли.