Нас венчали не в церкви (1982)

Анна Караваева, дочь расстрелянного священника, стирает в проруби холщовые рубахи, пока местный комиссар Иван Белов допрашивает её соседа — старика-кузнеца, укрывавшего иконы. «Небось, и ты крестик под юбкой носишь?» — хрипит Иван, разламывая чёрный хлеб на краю стола. Анна, не поднимая глаз, бросает мокрое бельё в корыто: «Крестик-то сняла, да совесть не выбросила». По ночам она переписывает цитаты Ленина для агитплакатов, дрожащими пальцами пряча между страницами потрёпанный молитвослов.

Весной 1921-го в подпол её избы на три дня прячут раненого брата-эсера, Павла. Он стонет от жара, пачкая повязку из портянок махоркой и кровью. «Скажешь Белову — сам расстреляю», — шепчет Павел, царапая глиняную стену ножом. Иван, застав Анну с ведром картофельных очистков для беглеца, хватает её за запястье: «Тебе мало, что отца на штыки подняли?». Она вырывается, роняя на снег деревянную иконку Николая Угодника — ту самую, что год назад выменяла на пайку сушёной воблы.