Мать Мария (1982)

Мария Степановна, вязавшая носки у печки, услышала стук в калитку. На пороге стоял соседский мальчишка Витька с ободранным локтем: «Тёть Маша, мамка говорит, у вас йод есть?» Пока обрабатывала рану, в избу заглянула Анфиса — доярка с фермы, попросила присмотреть за трёхлетней Катькой до вечера. «Опять мужики трактор чинят, не успею в ясли отвести», — вздохнула она, оставляя на столе свёрток с парным молоком. К полудню в доме уже толклись трое: Катька копошилась в старом сундуке с пуговицами, Витька резался в «морской бой» на газете, а сама Мария лепила вареники, поглядывая на дорогу — ждала внука Сергея из райцентра с лекарствами для больной соседки.

В субботу председатель колхоза Григорий Павлович собрал сход у конторы. «Через луг новый скотопрогон делать будем, — стучал кулаком по карте, — твои сливы, Мария Степановна, под вырубку попадут». Женщина молча встала, поправила платок: «Гриша, помнишь, как ты тут в сорок третьем от голода с пухляком бегал? Эти деревья я тогда сажала». Назавтра утром бригадир Пётр принёс керосинку с трещиной и шепнул: «Старики за тебя горой, тёть Маша. Сказали — пусть дорогу на полкилометра длиннее делают». К вечеру Витька с дружками уже таскали из леса камни — строили ограду для сада, а Сергей рисовал плакат: «Сбережём каждое дерево!» Григорий Павлович, увидев это, хмыкнул: «Упертая ты, как та коза у Мироныча», — но проект через неделю пересмотрели.