Пани Мария (1979)

Мария Ивановна, вязавшая носки у окна своей хрущёвки, заметила, как соседский мальчик Витя разбил фонарь у подъезда. «Опять хулиганите?» — крикнула она, высунувшись с балкона, но паренёк уже убежал, оставив лужицу битого стекла. На следующий день в аптеке, где она работала, местный участковый Геннадий Фёдорович, покупая йод, ворчал: «Ваши соседи опять заявление написали. Говорят, кошки по ночам орут». Мария молча протянула ему сдачу — три рубля с копейками — и поправила банку с валерианой, которую вечно раскупали пенсионерки к пятнице.

Вечером, разбирая старый сундук после смерти тётки, Мария нашла письмо 1943 года, адресованное её матери. Лидия Семёновна, учительница из 12-й школы, помогла прочитать выцветшие строки: «…а хлеб припрятали под половицей, как договорились». На кухне, за чаем с брусничным вареньем, соседка Анна призналась: «Мой Пётр тоже фронтовиком был, но говорить боялся — зашивался в работу, как в шинель». Через неделю Мария уговорила дворника Степана починить забор у детской площадки, а сама отнесла письмо в музей, где рыжий архивист в очках удивлённо пробормотал: «Да это же свидетельство о подпольной группе! Надо стенд делать…».