Железное поле (1986)

В заброшенном цехе под Свердловском инженер-механик Виктор Шубин коптил папиросу «Беломор», разглядывая чертежи самоходной буровой установки. Его напарница, геолог Ирина Голованова, ворвалась с морозным ветром: «Опять трансмиссию клинит? Вчера в столовой говорили — у ребят из третьего отдела шестерни крошатся, как сухари». На столе валялись гильзы от патронов для отбойного молотка, рядом — перекошенный термос с облепиховым чаем. Ночная смена затянулась из-за поломки конвейера: бригадир Петренко, хрипя, требовал «выжать из железа все, как на целине», пока не посыпались подшипники.

В подслеповатой лампочке барака Валентин, практикант из Киева, чинил радиоприемник «Спидола», ловя польские волны. Ирина нашла в образцах породы синие прожилки, похожие на схемы из доклада 1957 года по закрытому семинару в Новосибирске. «Это не руда, — прошептала она, растирая порошок пальцами, — тут кварц должен быть, а проводимость...». Виктор, разбирая мотор, наткнулся на клеймо с аббревиатурой «НИИ-8» и датой «11.04.62» — через неделю после полета Титова. В обеденный перерыв Петренко выругался, увидев их записи: «Вы что, архив КГБ вскрыли? Бери ломы — едем к штольне №4, там ваши «аномалии» дохлым сквозняком пахнут».