Призрак оперы (1 сезон)

Кристина Даэ, хористка с потрепанными нотами в деревянном ящике, находила в гримерке странные записки на нотной бумаге — пахли ладаном и плесенью. "Твои высокие ноты ломают стекло в люстрах", — писала дрожащая рука. По ночам за зеркалом с треснувшим углом звучал мужской голос: "Сними шпильки, иди за мной". Она спускалась в котельную, где Эрик, в маске из рыбьей кожи, заставлял повторять арии из *Дон Жуана*, поправляя ее stance пальцем между лопаток. На репетициях дирижер Жерар матерился, обнаруживая в партитурах пометки красными чернилами: "Фальшивит на третьем такте. Исправь или сгинь".

Рауль де Шаньи, в бархатном жакете с потрепанными локтями, рылся в бухгалтерских книгах театра — 500 франков ежемесячно на "артистические нужды", даты платежей совпадали с пропажей медных декораций. В катакомбах под rue de la Ferme он наткнулся на аптекарские склянки с бромидом калия и восковую куклу в платье Кристины. "Она выбрала не вас", — прошипел Эрик, туша фитиль керосиновой лампы. В финале Рауль, спотыкаясь о рельсы подземки, кричал в темноту: "Верни ей голос!", а Кристина, стирая сургуч с контракта, шептала: "Он учил меня дышать через боль".