Руанская дева по прозвищу Пышка (1 сезон)

Элизабет Руссе, плотная блондинка в потёртом платье, сидит в углу дилижанса, зажав между коленями корзину с копчёной колбасой и бутылкой сидра. Рядом ёжатся от холода граф де Бревиль в выцветшем сюртуке, фабрикант Карре-Ламадон, жематящаяся жена негоцианта Луиза Корнюде и две монахини в чёрных чепцах. «Простите, мадемуазель… у вас еды не найдётся?» — бормочит граф, разминая замёрзшие пальцы. Элизабет молча отламывает кусок хлеба, протягивает через узкий проход. Корнюде фыркает, отворачиваясь к запотевшему стеклу: заснеженные поля Нормандии плывут за окном, телега скрипит на ухабах дороги в Гавр.

На постоялом дворе в Тоте прусский лейтенант с акцентом требует «беседы» с Элизабет — иначе экипаж не пропустят. Она запирается в комнате с дубовым сундуком и треснутым кувшином, но к утру соглашается. «Вы спасли нас, дитя», — шепчет одна из монахинь, пряча в складках рясы куриную ножку из запасов девушки. Через день, когда дилижанс трогается, Корнюде бросает в лицо Элизабет: «Приличные люди не станут есть из ваших рук». Граф де Бревиль достаёт из кармана серебряные часы, делает вид, что проверяет время. Элизабет, обернувшись в шаль с выцветшими розами, молчит, жуя последний кусок сыра, — её пальцы оставляют жирные пятна на бархатной обивке сиденья.