Любовь спасет нас (2024)

Лив, 23 года, в синем фартуке с пятнами от варенья, замешивает тесто в пекарне на углу Скеппсброн. За окном — серый снег Стокгольма, а в духовке подгорает партия булочек с кардамоном. Элиас, в рваной куртке и с рюкзаком, полным листовок про загрязнение Балтики, врезается в неё на станции Гамла стан, роняя термос с кофе. «Ты всегда так торопишься?» — Лив поднимает смятый флаер с изображением моржа. «Только когда вижу, как кто-то топчет мои листовки», — он указывает на её сапог, размазывающий чернила надписи «Спасите ледники». Она отдаёт ему чек из пекарни: «За кофе. Бесплатно, если перестанешь орать на людей в метро».

Квартира Лив — бывшая прачечная на Сёдермальме, с треснувшей плиткой в душевой и ворованным Wi-Fi от соседа. По вечерам она рисует углём на обороте меню: старые маяки, чаек с обломанными крыльями. Элиас приносит ей образцы воды из Меларена — «Вот, смотри, даже бактерии дохнут» — и оставляет мокрые следы от ботинок на половике. Когда домовладелец повышает аренду на 30%, Лив молча переставляет холодильник к окну, чтобы скрыть плесень. Элиас, обложившись отчетами, звонит в муниципалитет: «Вы вообще видели, как эти корпорации…» — трубку бросает, находит в кармане крошки от имбирного печенья. «Знаешь, как чистить воду?» — он ставит горшок с чахлой рябиной на её подоконник. «Выращивать это. Даже здесь».