Разрез (2024)

Эмили Картер, патологоанатом из чикагской больницы Св. Луки, каждое утро начинала с проверки холодильника с трупами. Ярлыки «Джон Доу, 58» или «Неизвестная, 30+» она переписывала черным маркером, пока вентилятор гудел над головой. В пятницу, вскрывая мужчину с ожогами на левой руке, она нашла в селезенке микрочип размером с рисовое зерно. «Грег, ты такое когда-нибудь видел?» — спросила она лаборанта, который в это время мыл скальпели. Тот фыркнул: «У нас тут не «Секретные материалы», Картер. Выбрось». Но вечером, пока автобус №72 тащился по Стейт-стрит, она разглядывала чип под лупой — на поверхности были выцарапаны буквы «VF».

Ее брат Джейк, журналист местной газеты, на кухне с пятнами кофе на столе нашел в архивах три случая странных смертей с похожими чипами. «Все работали на «ВекторФарм», — он ткнул пальцем в экран, перевернув кружку с надписью «Не разговаривай до кофе». Эмили ворвалась в морг в 3 ночи, чтобы перепроверить старые образцы, но дверь в архив уже была взломана, а папки с именами «Мартин Р.» и «Люси П.» исчезли. На парковке больницы к ней подошел доктор Ричардс из администрации: «Твоя мать все еще получает пенсию по инвалидности, да?» В кармане халата она сжала распечатку переписки «ВекторФарм» с военным подрядчиком — дрожащими пальцами отправила Джейку голосовое: «Если завтра не отвечу, звони в полицию».