Один единственный и навсегда (1 сезон)

Сергей Михеев выходит из электрички на вокзале Череповца, мнет в кармане пачку «Беломора». На перроне старуха в клетчатом платке толкает тележку с пирожками — «с капустой, с мясом, горячие». Он узнает запах жареного теста, вспоминает, как в шестом классе стащил два пирожка, пока продавщица отворачивалась. По дороге к дому матери замечает, что вывеска кафе «Восход» треснула пополам, а на месте сквера теперь шиномонтаж. У подъезда девушка в розовой куртке выгуливает таксу — оказывается, Лена Соколова, с которой они в детстве запускали воздушного змея из консервных банок. «Ты ж в Питер уехал?» — спрашивает она, затягиваясь «Мальборо». Сергей пожимает плечами: «Мать болеет».

На третий день он встречает Наталью у ларька с квасом. Она теперь работает в детской поликлинике, волосы коротко подстрижены, на левой руке — след от ожога, который остался после того, как в старших классах они уронили самовар во время похода в лес. «Куришь до сих пор?» — Наталья достает пачку «Винстон», голос ровный, но пальцы сжимают сумочку из искусственной кожи. Вечером они сидят на бетонной скамейке у ДК «Строитель», где раньше танцевали под «Ласковый май». Сергей рассказывает про развод и увольнение с завода, она перебивает: «А помнишь, как ты грачиные гнезда из школы выносил? Директор орал как резаный». Когда начинается дождь, Наталья вдруг срывается: «Ты опять исчезнешь на десять лет?» Он молча накрывает ее пиджаком с вытертыми локтями, под которым все еще пахнет ленинградским одеколоном «Шипр».