Каникулы (2022)

Миюки, 16 лет, таскает чемоданы в съемный домик с резными ставнями в Церматте — отец-инженер Хироши перевелся на строительство тоннеля под Маттерхорном. Мать Аяко целыми днями размораживает окна ножом для масла, бормоча: *«Здесь даже снег пахнет дороже»*. В школе с кукушкой вместо звонка Миюки путает немецкий с французским, пока рыжий Лука с соседней фермы не вваливается в её жизнь: учит доить упрямую Грету, швыряет комья навоза в грузовик. *«Не сжимай вымя, как подушку, — гладь, как кошку»*, — хрипит он, а Миюки фыркает: *«У меня аллергия на обоих»*. По вечерам она крадёт сыр из погреба хозяйки-вдовы, заедая горьким шоколадом, пока на радио трещит прогноз о лавинах.

Конфликт вспыхивает за завтраком: Хироши находит эскизы Бернских улиц вместо чертежей. *«Рисование — не профессия»*, — стучит ложкой по яйцу всмятку. Миюки сбегает в кафе «Штоль», где старик с альпенштоком рисует горы акварелью на салфетках. *«Маттерхорн не терпит спешки, — бормочет он, — как и отцы»*. Она тайком лепит снеговика в форме единорога возле церкви, подкрашивая рожок замерзшим латте. Когда Хироши ловит её за этим, кричит: *«Ты считаешь свои часы за компьютером важнее?»*. Через неделю её «альпийский дневник» с набросками коровьих морд и кривых ставень висит в библиотеке — на последней странице семья, вырезанная из этикеток сыра, на фоне горы, которую отец всё ещё ковыряет лопатой.