Романти́к (2022)

Матис, 28-летний бармен из парижского кафе *Le Temps Perdu*, каждый вечер протирал бокалы под звуки старого патефона. Его жизнь крутилась вокруг ночных смен, дешевого вина и случайных знакомств, пока в один дождливый апрельский день в зал не ворвалась Лена — студентка Сорбонны с мокрым зонтом и папкой, заляпанной акварелью. «Можно зарядить телефон? — она ткнула пальцем в розетку за стойкой, не глядя на него. — У меня через час защита диплома по урбанистике, а карта метро сломалась». Он протянул зарядку, заметив, как ее рука дрожит от холода. Через неделю она вернулась — уже без зонта, с чертежами под мышкой: «Ты знаешь, где тут продают дешевые рамы? Мне надо оформить проект — бюджет ноль евро».

Их разговоры начались с мелочей: он смеялся над ее привычкой класть три куска сахара в эспрессо, она дразнила его за потертый шарф, который он не снимал даже летом. Когда Лена попросила помочь с ремонтом в крохотной мансарде на Монмартре (протекающий кран, окно, которое не закрывалось), Матис притащил ящик инструментов из дома, где хранил вещи покойного отца-слесаря. «Ты вообще умеешь этим пользоваться? — она подняла бровь, наблюдая, как он ковыряет отверткой в трубе. — Или просто носишь коробку для стиля?» Ссора вспыхнула неожиданно: он случайно наступил на ее эскиз станции *Abbesses*, она крикнула, что он «ничего не понимает в искусстве». Примирение случилось в 4 утра у холодильника с остатками вина и сыра — Лена, обернутая в одеяло, тыкала вилкой в камамбер: «Ладно, может, завтра покажешь мне свою Парижскую канализацию? Говорят, там романтично».