Такое лето (2022)

Лена, 17 лет, переезжает с матерью-художницей из Торонто в рыбацкий поселок на острове Ньюфаундленд. В старом доме с облупившейся синей краской она находит дневник предыдущей хозяйки — японки Акиры, работавшей на консервном заводе в 80-х. Записи перемешаны с эскизами морских птиц и рецептами маринованной сельди. «Здесь даже дождь пахнет солью, — пишет Акира фиолетовыми чернилами, — а рыбаки смеются так громко, будто пытаются перекричать шторм». Лена начинает фотографировать заброшенные доки, сталкиваясь с местными: Джейкоб, сын владельца лодочной мастерской, ворчит, что ее штатив мешает разгружать сети, но каждый вечер оставляет на крыльце банку черничного варенья.

На фестивале краба Лена случайно срывает старинное полотно с изображением маяка — за ним оказывается граффити Акиры. Джейкоб признается, что его дед запрещал упоминать японку после конфликта из-за квот на вылов. В подвале мастерской они находят коробку с письмами на смеси английского и кансайского диалекта: «Ты спрашиваешь, почему я рисую чаек? Они единственные, кто летит против ветра, — пишет Акира возлюбленному-рыбаку. — Но твой отец прав — наша любовь испортит улов». Лена собирает выставку на складе консервного завода, используя старые ящики как рамы. На открытие приезжает слепнущая мать, которая узнает в фото маяка эскиз для своей неоконченной картины. «Ты нашла то, что я потеряла в порту Галифакса», — говорит она, проводя пальцами по распечаткам. Джейкоб молча кладет на стол ключи от лодки с выцарапанным на боку именем Акиры.