Пасхальное воскресенье (2022)

В старом доме на окраине Сан-Франциско тетя Кармен, с морщинистыми руками и запахом корицы от пирога, ставит тарелку с крашеными яйцами перед племянником Марко. «Ты опять забыл купить хрен, — ворчит она, — как твой отец, вечно всё через жопу». Марко, в мятом свитере, копается в рюкзаке, достает бутылку текилы вместо вина: «Это Мария из Манилы прислала, говорит, традиция теперь такая». На кухне его сестра Лейла, хирург из Торонто, режет окорок, споря с мужем-индийцем Рави о том, можно ли совмещать вегетарианство с Пасхой. За окном дождь стучит по ржавому мангалу, который никто не чинил с 90-х.

Во второй день праздника Рави находит в гараже коробку с письмами на тагальском — адресованы давно умершему деду Марко. «Тут про какой-то участок в провинции Бенгет, — переводит Лейла, вытирая руки о фартук с кроликами, — бабушка пишет, что спрятала документы под статуей Святого Педро». Марко звонит Марии, та молчит пару секунд: «Это же рядом с моим городом! Давайте искать, пока дожди не размыли дороги». Втроем — Марко с текилой, Рави с фонариком и Лейла с картой — едут через грязные улицы, спорят о маршруте. В разговорах всплывает, что дед когда-то торговал манго с филиппинскими партнерами, но бросил бизнес после ссоры. «Значит, наследство — это не земля, — хмыкает Рави, — а долги, как всегда». Лейла бросает в него косточкой от финика.