Пандемическая жажда (2022)

В Финиксе местный эпидемиолог Эмили Реннер, 34 года, в рваных кедах и с термосом кофе трехдневной давности, натыкается на труп в квартире с разбитым аквариумом. Пол покрыт слизью и пустыми бутылками от ополаскивателя для рта. «Он пил это три дня», — бормочет ее ассистент Марко, переворачивая тело гаечным ключом. В кармане жертвы — чек из аптеки на 12 литров физраствора. По дороге в лабораторию Эмили звонит сестре: «Пришли фото Кати? Нет, я не забыла про субботу…» В трубке — гулкий плач племянницы.

К полуночи в морге четверо подростков из одной школы с отеками на шее требуют льда. Бармен Хавьер Мендоса, бывший сантехник, тайком сливает воду из бассейна отеля в канистры. «Ты с ума сошел, тут хлорка!» — кричит уборщица Лина, выхватывая шланг. В гараже Эмили находит связь: все жертвы покупали воду в автоматах у станции Arco. Диспетчер такси, 61-летняя Долорес, вспоминает звонок: «Мужик орал, что из крана течет что-то сладкое». Хавьер, проверяя трубы под школой, натыкается на ржавую цистерну с логотипом заброшенного завода по дороге в Тусон. «Эй, Реннер! — кричит он в телефон, сплевывая металлический привкус. — Тут дата: 1986. Это до ихнего «ремонта»…» На экране — смс от Лины: «Джессика не проснулась. Глаза как изюм».