Оливия (2021)

Оливия, 34 года, в бежевом халате с потёртыми манжетами, разбирала вещи в квартире на виа Палестро после смерти отца. В коробке из-под старых обуви нашла конверты с марками 2011 года — письма от матери, умершей от рака. «Ты родилась не здесь, — писала та, — ищи клинику Санта-Мария в Брешии». Симона, её подруга с татуировкой совы на запястье, щёлкала жвачкой, листая папки: «Слушай, тут упоминают какого-то доктора Мальтези… Он жив, кстати. Работает в гольф-клубе под Комо». За окном миланского трамвая №12 мелькали плакаты со скидками на стиральные порошки.

В архиве больницы на третьем этаже, где пахло плесенью и йодом, Оливия наткнулась на запись в журнале за 1987 год: «Роды, осложнения, ребёнок переведён в отделение B». Медсестра-архиварист, жующая круассан, пробурчала: «Отделение B снесли в 90-х. Там теперь автостоянка». Вечером в баре «Лунарио» Марко, бармен с шрамом на подбородке, поставил перед ней граппу: «Твоя мать приходила сюда с мужчиной в очках с золотой оправой. Он звал её Лора». На следующий день Оливия украдкой сфотографировала список пациентов в кабинете главврача Леонарди — фамилия Мальтези значилась рядом с номером её матери. Симона, разбирая сканы, замерла: «Он не гинеколог. Он генетик. Смотри, здесь про какие-то эксперименты…»