Операция Счастливого Рождества (2021)

Мариана, в фартуке с пятнами от ванильного крема, замешивает тесто для *рождественских рогаликов*, пока её брат Эстебан листает документы с печатью «Монтеро Индастриз». На столе — рассыпанный сахар, открытый ноутбук с треснувшим экраном и распечатанная петиция против сноса центральной площади. «Он хочет построить здесь парковку? Вместо ёлки и катка?» — Эстебан стучит кулаком по карте Сан-Игнасио, где красным помечен их дом. Мариана молча достаёт из духовки подгоревшее печенье: «Собирай народ у фонтана в восемь. У Кармен есть списки тех, кто готов подписаться». За окном — гирлянды мигают через раз, потому что мэр годами не чинил проводку.

Старик Фелипе, который чинит часы в крошечной лавке за церковью, приносит коробку старых игрушек: бумажных ангелов, которых мастерила его покойная жена. «Если Монтеро спросит цену — скажите, что они *бесценные*», — хрипит он, поправляя очки с изолентой на дужке. Дети разносят по домам листовки, напечатанные на обратной стороне школьных тестов, а учительница Росарио ставит спектакль про жадного короля, который украл звёзды. Когда Монтеро приезжает с охраной, чтобы вывезти декорации с площади, Эстебан блокирует грузовик своим ржавым «фольксвагеном-жуком». «Выбирайте — или нас всех снимете с эфира, или попробуете *мой* рогалик с перцем чили», — Мариана протягивает корзинку, и камера фиксирует, как бизнесмен неловко жуёт, пока за его спиной толпа скандирует «¡San Ignacio no se vende!».