Звук и ярость Рика Джеймса (2021)

В Детройте 1978 года Рик, в кожаном пальто с оторванной пуговицей, толкает ящик с кассетами в подвале студии «Мотор-Саунд». Его менеджер, Карл, в клетчатом пиджаке, тычет пальцем в график гастролей: «Ты про*бал звук на трёх концертах, босс хочет отменить контракт». Рик хрипит, закуривая сигарету о лампочку: «Скажи ему, что я запишу хит за неделю, или пусть забирает мою долбаную гитару». На столе — остатки пиццы с ананасами, которую он делит с бэк-вокалисткой Шерил. Позже, в перерыве между синтезатором и ударными, он вырезает кусок плёнки ножницами: «Если бас не вгрызается в жопу — это не музыка, это дерьмо».

Лос-Анджелес, 1985-й. Рик в фиолетовом кадиллаке разбивает бутылку текилы о тротуар возле клуба «Кристалл», пока копы с фонариками обыскивают багажник. Его девушка Лиза, в потёртой норковой шубе, кричит из окна: «Ты обещал отдать долг Сэму, а не купить ещё кокаина!». Через месяц он сидит на кухне съёмной квартиры, где обои отклеиваются возле холодильника, и пишет текст на салфетке: «Любовь — это как старый винил, царапаешь — а он всё играет». В углу валяется гитара с оборванной струной, пахнет жжёным маслом. К финалу он выходит на сцену в Окленде, но после шоу, обливаясь дешёвым виски, звонит бывшей жене: «Мэри, я даже собаку нашу потерял».