Московский роман (1 сезон)

Анна, продавец в букинистическом на углу Спиридоновки, разбирала пачку подержанных книг, когда Дмитрий, архитектор из мастерской на Тверской, задержался у полки с Булгаковым. «"Белая гвардия" затерялась между детективами, — провёл пальцем по корешкам, — вы тоже считаете, что это недооценённо?» Она поправила очки, смахнула рыжие волосы с чернильным пятном на запястье: «Третья полка слева, под слоем пыли — там иногда прячутся первые издания». Он купил потрёпанный том, а через неделю вернулся с кофе в стаканчике из соседней пекарни. «Вы же говорили, что "Мастера" лучше читать под шум метро», — протянул ей капучино, капли дождя стекали по плащу. Они начали встречаться в сквере у Чистых прудов, спорили о реконструкции Хамовников, а однажды застряли в лифте сталинки на Садовом кольце — он рисовал ей схему аварийного выхода на салфетке, пока она смеялась над его почерком, похожим на штрихкод.

В марте Дмитрию предложили переезд в Петербург — реставрация дворца на Мойке. «Ты же сам говорил, что Москва задыхается от стекла, — стучал ключами по столу в кафе "Булка", — там шанс сохранить историю, а не закрашивать трещины». Анна перебирала крошки от круассана: «А здесь? Магазин, наш кинотеатр "Иллюзион", где мы смотрели Тарковского...» Он уехал в четверг, не попрощавшись. Через год она нашла в ящике кассы конверт с билетом на «Аэроэкспресс» и запиской: «Северный вокзал, 18:00. Если решите, что Булгаков всё-таки прав насчёт смелости». Анна вышла на Патриарших, завернула в платок, купленный когда-то на Измайловском рынке, и свернула к метро, сверяя время на часах с расписанием электричек.