Захваченный (2020)

Лена Моррис, задевая плечом картонную коробку с надписью «Хрупкое», услышала, как Элли, их десятилетняя дочь, спросила из соседней комнаты: «Кто ходит на чердак?» Джеймс, разбирая кабели от старого проектора, бросил: «Там только мыши, малыш». Переезд в двухэтажный дом под Портлендом казался удачей — дешево, высокие окна, сад с яблонями. Но к третьему дню Лена заметила: дверь в подвал, которую они заперли на цепочку, каждое утро оказывалась приоткрытой. В углу гостиной, под треснувшим зеркалом в раме из дуба, пахло сыростью, словно из щелей сочилась речная вода. Когда Джеймс нашел в сарае ржавые детские куклы с выколотыми глазами, он шутку про «местный колорит» произнес слишком тихо.

В старом сундуке на чердаке, под стопкой газет 1978 года, Лена обнаружила письма от Клары Беннетт — бывшей хозяйки, умолявшей кого-то «не пускать их в комнату за камином». Марджори, соседка с тростью и вязаным пледом через плечо, принесла пирог с ревенем и сказала, задерживаясь у порога: «Ваш предшественник повесился в спальне. Думал, это остановит… их». Ночью Элли разбудил шепот из вентиляции: «Поиграй со мной». Утром девочки не нашли. В поисках Джеймс провалился сквозь гнилой пол в подвале, наткнувшись на замурованную кладовку с игрушечными солдатиками, расставленными в круг. Лена, царапая ногтями штукатурку за картиной, выронила: «Тут дверь. Пахнет, как… её шампунь».