Час ведьм (2019)

Элис Хартли, молодая мать с темными кругами под глазами, перетаскивает коробки в полуразвалившийся коттедж на окраине Сент-Марлоу. Ребенок, Лиам, цепляется за ее ногу, бормоча о «женщине в платье из листьев». Ночью скрип половиц будит Элис — на кухне валяется рассыпанная соль, а на стене чернеют отпечатки ладоней. Под рыхлой доской в спальне она находит кожаную тетрадь с записями на латыни и схемами травяных смесей. «Ты опять завела эту чертову игру?» — хрипит Джеймс, ее муж, разбирая ящик с инструментами. «Не игры, — перебивает Элис, проводя пальцем по обугленному краю страницы. — Здесь кто-то жил до нас. И пытался сбежать».

В пабе «Кривой дуб» Томас, учитель истории с пятном чернил на рубашке, тычет в карту 1665 года: «Ваш дом — бывшая конюшня судьи Кроули. Он вешал их за ребра на крюки для сена». Элис копается в архивах, сравнивая почерк из дневника с судебными протоколами — совпадают буквы «р» с завитками, как петли виселицы. По ночам Лиам рисует углем круги на полу, шепча слова, которых не знает. Когда экскаватор, расширяющий дорогу, вырывает из земли кости с переломанными запястьями, Элис варит настой из крапивы и бузины, как в рецепте на странице 43. «Они выбирают слабых, — шипит Мэри, соседка, разносящая почту. Ее окно завешано мешковиной, пахнет уксусом и полынью. — Твоя прабабка сгорела в этом доме. Спроси у Джеймса, почему он прячет фотографии из чердака».