Катастрофа «Челленджера» (2019)

Представь: 1986 год, шаттл *Челленджер* взрывается на глазах у всей Америки. А теперь — сериал, который не про холодные факты, а про людей за кулисами этой трагедии. Типа, ты же помнишь эти кадры? Дымящиеся обломки, лица родственников… А теперь добавь сюда адреналин корпоративных игр и личные драмы — вот тебе и «Катастрофа «Челленджера»».

Сюжет врезается как нож в масло: инженеры изо всех сил орут, что запуск — смерть. Но менеджеры НАСА, зажатые в тиски бюджетов и политики, делают вид, что не слышат. И ведь знаешь, чем кончится, но сердце всё равно колотится, когда герои на экране пытаются остановить неизбежное. Как в том кошмаре, где кричишь, а тебя никто не слышит.

Главный герой — какой-то чувак из «Мортон Тиокол», который ломается под давлением. То ли герой, то ли трус — сложно решить. Но видно, как его грызет совесть: он же *знал*. А эта сцена с телефонным звонком за минуту до старта… Блин, мурашки. Как будто сам сидишь в той переговорке, задыхаясь от ответственности.

А ещё тут вплетены истории семей астронавтов. Эта блондинистая учительница Криста МакОлифф — она ж должна была вести урок из космоса! Её дочь в сериале — просто огонь. Такой контраст: детская вера в маму-героя и взрослое знание, что её предали. Когда она кричит в пустоту: «Вы убили её!» — у меня ком в горле вскочил.

Сериал не стесняется тыкать лицом в грязь системы. Типа, «эй, это не только техническая ошибка, это жадность и понты». Сцена, где чиновники пьют шампанское, пока шаттл горит… Ну вы поняли. Иногда хочется швырнуть в экран кружкой.

Фишка в том, что здесь нет чёрно-белых злодеев. Даже те, кто дал добро на запуск, — они не монстры. Замкнутый круг амбиций, страха, бюрократии. Как в жизни: иногда зло — это просто куча мелких компромиссов.

Короче, если любишь истории, где правда больнее вымысла — это твой вариант. После каждой серии сидишь и думаешь: «А как бы я поступил?» И тихо благодаришь небо, что не работаешь в НАСА в 80-х. Хотя… Сейчас-то наверняка не лучше. Времена меняются, люди — нет.