Метанол (1 сезон)

Йозеф, химик-лаборант с завода в Либереце, обнаруживает в подвале старого общежития ящики с контрабандным этиловым спиртом. На этикетках — перечёркнутые даты *1986*, но запах сладковатый, как от технического растворителя. «Это не для водки, — бормочет он, перебирая пробирки в рваных перчатках. — Кто успел наштамповать столько партий?» В соседней квартире пенсионерка Марта каждый вечер включает радио на волне *ČRo Sever*, заглушая шум перегонного аппарата за стеной. Йозеф замечает, что её сын Лукаш носит в гараж канистры с чёрным рынком — тот отмахивается: «Не твоё дело. Завод закрывают, а ты всё в пробирках копаешься».

Катержина, медсестра из скорой в Усти-над-Лабем, за месяц принимает трёх пациентов с одинаковыми симптомами: рвота, слепота, запах ацетона изо рта. В истории болезней — отметки о покупке дешёвого вина в ларьках у вокзала. Она звонит Йозефу, с которым когда-то делила кабинет в поликлинике: «Ты помнишь те пробы из 80-х? Скажи, что там было с метаболизмом…» Пока они сверяют данные, Лукаш вывозит партию мароки с поддельным штрих-кодом в Теплице. В документах — подпись главного технолога завода, который уже два года лежит на кладбище под фамилией Свобода.