Блохин (1 сезон)

Йенс, печатник из крошечной типографии на Oranienstraße, разбирал коробки в подсобке, когда нашел пачку писем от покойной бабушки. Чернильные пятна на конвертах сливались с синяком на его ладони — вчера зацепился за ржавый гвоздь, ремонтируя велосипед. «В доме на Kollwitzplatz, под половицей…» — прочитал он вслух, перебивая треск граммофонной пластинки из соседнего кафе. Томас, сосед-таксист, принес ему штрудель с маком: «Слушай, там же твой дед квартиру бросил после стены. Проверим сегодня?»

На чердаке, среди пахнущих нафталином пальто, лежал кожаный чемодан с вензелем «H.V.». Внутри — фото 1983 года: мужчина в форме народной полиции ГДР целует женщину у киоска с *Bockwurst*. Под снимком адресок на измятом клочке: «Leipzig, Karl-Liebknecht-Straße 12». В поезде Йенс теребил пуговицу от того пальто, пока старушка напротив не спросила: «Вы Эриха Хорста ищете?» В квартире с облупленными обоями Марта, дочь киоскера, вручила ему ключ от сейфа: «Отец просил отдать, если кто придет. Там ваши…» — голос дрогнул. Позже, в баре «Zum scheuen Uhu», Томас разливал темное пиво: «Штази его завербовало?» Йенс молчал, пересматривая письма, где бабушка писала о «воскресеньях на озере» и ни слова о Лейпциге.