Холодный дом (1 сезон)

Эстер Саммерсон, в платье с выцветшими заплатками на локтях, протискивается через толпу у ворот Канцлерского суда. Рядом с ней — Джон Джарндис, его пальцы вечно в чернильных пятнах от бесконечных писем адвокатам. «Опять отсрочка, — бормочет он, разрывая конверт с печатью. — Деньги на уголь кончились, а Талкингхорн требует ещё показаний от служанки леди Дедлок». В Холодном доме, где окна забиты тряпьем от сквозняков, Эстер находит письмо с оборванным адресом: «…ребенок жив. Ищите в Уопсингских трущобах».

Леди Дедлок, в шелках, пахнущих камфорой, тайком пробирается в лавку старьевщика на Флит-стрит. Её трость стучит по булыжникам, пока она выспрашивает у горбуна в засаленном фартуке про могильщика Крука. «Тот сгорел дотла, миледи, — хрипит он, — даже пуговицы расплавились». Тем временем Талкингхорн, разглядывая портрет девушки с родимым пятном в форме полумесяца, диктует клерку: «Допросите аптекаря из Сент-Джайлса. Он знал мать Эстер». На чердаке над конюшней Джарндис разводит огонь в жестяной печурке — завтра снова в суд, а сапоги промокли насквозь.