История о семейных ценностях и отношениях становится гораздо более интересной, если в нее добавить щепотку драматизма и нотку горечи и жалости. И всем этим наполнен с лихвой остросюжетный и непростой фильм «Ана, любовь моя», который рассказывает об идеальной, на первый взгляд, семейной паре. Ана выросла в неблагополучной семье, поэтому она ценит своего мужа Тома превыше всего. И хотя он пытается дать ей все необходимое для личного счастья, но молодая женщина часто страдает от приступов
Анка, студентка-программист из бухарестского общежития, натыкается в старом системном блоке на дискету с пометкой *L.P. 1987*. Сосед Драгош, разбирающий на балконе радиодетали, смеется: *«Ты в музее работать собралась?»*. Ночью, подключив адаптер к ноутбуку, она видит строки кода, повторяющие контуры карты Трансильвании. На следующее утро исчезает ее одногруппник Ливиу — в его комнате находят записку с координатами *46°46’N 23°35’E* и запачканный машинным маслом жетон завода *«Автозапчасть»*.
В Венеции 17-летний Лука торгует специями в лавке отца на набережной Рио-деи-Мендиканти. После смерти матери он находит её старый дневник с упоминанием ящика, закопанного в саду: внутри — карта с маршрутом через Балканы к грузинской крепости Ананури и письмо на непонятном языке. «Тыгъэжъ апщы» — бормочет Лука, переспрашивая соседа-армянина, торгующего коврами. Тот хмурится: «Это черкесское. Значит… *найти того, кто помнит*». Лука сбегает из дома, подменив груз на торговой галере своего дяди
Отто, с потёртым плащом и медными монетами в кармане, пробирается через рынок в Брэиле. Его цель — карта с отметкой на замке в Арденнах, которую он вырывает из рук торговца-грека Никоса. «Свинья!» — кричит Никос, хватая Отто за запястье, но тот бьёт его костяшками в живот. Пока стражники роются в толпе, Отто прячет карту в сапог, пахнущий сырой кожей. В таверне «Чёрный дуб» он пьёт вино с привкусом смолы, слушая шепот старухи Марии: «Там, в замке, не золото — кости предков. Иди — сгинешь».
Андрей копался в коробках с дедовыми вещами на балконе хрущёвки в Бухаресте, когда нашёл потёртый конверт с билетами в Синая 1987 года. Под ними лежала фотография — мужчина в военной форме стоял у каменного склепа, заросшего крапивой. Ливия, его сестра, щурилась через дым от сигареты: «Опять эти ваши раскопки? Мама говорила, дед сгорел в сарае из-за старой печи». На обратной стороне снимка чернила расплылись: *«Не пускай их в подвал»*. В ту же ночь скрип труб разбудил Андрея — в углу кухни
Знаешь, как иногда в кино всё настолько странно, что кажется реальнее жизни? Вот смотрю я эту историю — про детей, взрослых, зверей — и не пойму, смеяться мне или плакать. Там такие моменты… Ну, например, героиня кормит своего пса, а потом сама ест котлету из… в общем, ты понял. И ведь всё это не ради шока, а как-то по-настоящему. Смешно, абсурдно, но в то же время — чёрт, да это же про нас! Эти вечные попытки ужиться друг с другом, даже когда мы из разных миров. Дети носятся с хомячком,