Узнав, что их детей перепутали в роддоме, две женщины, Анна и Мария, сталкиваются с шокирующей и болезненной истиной. Они находятся на перепутье: как поступить правильно ради благополучия своих детей? Вместо того чтобы возвратиться к своим прежним жизням, каждая с чужим ребенком, они принимают смелое и неожиданное решение — создать одну общую семью. Изначально обе женщины испытывают множество сомнений и переживаний. Анна, успешная юристка, всегда мечтала о большой семье, а Мария, художница,
Камила, в потёртом фартуке с карманами для мелочи, разгружает коробки с чили де árbol на рынке Сонора. Рядом виснет плакат «¡Ofertas hoy!», заляпанный кофейными пятнами. Хавьер, в рубашке с закатанными рукавами, тычет в телефон, натыкаясь на её прилавок. — *¿El achiote queda picante?* — бормочет он, разглядывая купюры с потёртым углом. Всё заканчивается вспышкой света от старухи-продавщицы, сунувшей им амулет «для удачи». Утром Камила просыпается в съёмной квартире в Кондесе: мраморные полы,
Карла, 17 лет, ворочает мешками с кукурузной мукой в тесной лавке на углу рынка Ла-Мерсед. Каждое утро она слышит, как мать ворчит: «Сахар в тамалес клади аккуратнее, а то опять жаловаться будут». Младший брат Луис сбегает через дыру в заборе, оставляя следы от кроссовок на ржавом листе жести. Его дружок с татуировкой койота на шее свистит из-за угла, зовя на «дело». Клава хватает Луиса за рукав: «Ты думаешь, папа бы одобрил?» — «Папа сдох в больнице без денег. Я не хочу так», — вырывается он.
Кармен, в сиреневом халате и с кружкой кофе, каждое утро стучит в дверь спальни Хавьера и Софии. «Вставайте, уже семь! Ребекка в школу опоздает», — бубнит она, поправляя иконку Девы Гваделупской на стене. София, заспанная, шепчет мужу: «Пусть сама ведет, если так переживает». На кухне Кармен перекладывает тамале из своей глиняной посуды в тарелку невестки. «Твои всегда сухие, — фыркает она. — Ребекка даже не притронулась вчера». София хлопает дверцей холодильника: «Может, потому что ты
Адриана возвращается в Санта-Росалию после развода, закинув чемодан с потёртыми наклейками в багажник такси. В доме детства — трещины на стенах, запах ладана от свечки, которую мать зажигала каждое утро. В кафе «Лусия» подруги Кармен и София достают из сумочек старые фото: «Ты помнишь, как мы красили волосы хной и боялись, что Оскар увидит?» Адриана крутит в руках меню с жирными пятнами: «Теперь салон открою тут, где парикмахерская тёти Марты была». Кармен хмурится: «Лицензию не дадут — тут все