На что можно пойти ради личного счастья самых близких людей? Чем можно рискнуть ради благополучия тех, кто греет сердце годами и вызывает только светлые и радостные воспоминания? Ответ на эти вопросы вскоре узнает талантливый врач-хирург Финнур, дочь которого, похоже, связалась не с той компанией. Анна не всегда была проблематичным ребенком, но с каждым годом взросления ее характер все больше обретал черты строптивости и непокорности. И вот девчонка уже встречается с тем парнем, который
Эйра, 17 лет, в рваных джинсах и толстовке с исландским узором, копалась в старых ящиках на чердаке своего дома в Рейкьявике. Среди фотографий деда-рыбака нашла карту с отметкой у подножия вулкана Эйяфьядлайёкюдль — «*Hér liggur sannleikurinn*» («Здесь лежит правда») чернилами на исландском. На рыбном рынке, пока отец торговался за треску, старик в вязаной шапке прошипел: «*Þú ert ekki fyrstur*» («Ты не первая»), сунув ей мешочек с вулканическим пеплом. В автобусе №14, объезжающем геотермальные
Хельга, 17 лет, нашла затертый конверт в ящике комода с резьбой по исландским рунам. Внутри — письмо на голландском от Йохана, датированное 1985-м: *«Если найдешь это, пришли открытку на станцию Амстел»*. За окном Рейкьявика гудел ветер, а мать, развешивая вяленую треску на балконе, крикнула: «Опять в хламе копаешься? Выбрось!». Хельга сфотографировала текст, отправила в группу эстонских краеведов. Ответила Лийз, 19 лет, из Тарту: «Переведу, если расскажешь, как там — у вас вулканы еще дымят?».
Эйнар, худощавый парень в потрепанной рыбацкой куртке, копался в рюкзаке у края лавового поля, когда заметил треснувший камень с выбитым знаком — три переплетенных змеи. «Сигрун, глянь!» — крикнул он сестре, которая чинила сеть в двух метрах, обмотав пальцы изолентой. Она фыркнула: «Опять мусор тащишь. Мама сказала, после обеда проверить ловушки у фьорда». Но камень оказался теплым, будто живым, и к вечеру из тумана над Хвалфьордуром послышался скрежет, как будто кто-то волочил цепи по гравию.
Представь маленький прибрежный городок, где даже воронам скучно — и вот туда вваливается наш бородатый начальник полиции Андри. Первый сезон? Классика: труп у фьорда, все в шоке, а тут ещё снежная буря как из апокалипсиса. Все заперты, как крысы, и убийца где-то среди них — брр, мурашки! Я вообще обожаю, когда локация становится чуть ли не главным злодеем. Ты чувствуешь этот холод сквозь экран? Вязаный свитер, кофе из термоса и паранойя в каждом взгляде — идеально для долгих зимних вечеров под
Знаешь, есть эта история про отца, который после кошмара – потерял пятилетнюю дочку из-за какой-то жуткой мутации в мозге. Представляешь? Человек буквально сходит с ума, пытаясь понять: откуда ноги растут у этой беды. То ли проклятие, то ли рок, а может, кто-то конкретный виноват… И вот он копается в прошлом, как одержимый, а вокруг все рушится – семья, здравый смысл, вообще всё. А параллельно – вот тебе и детектив! – какой-то Эрлендур, инспектор, натыкается в квартире убитого старика на фото