После того как Хираку скончался от неизлечимой болезни, судьба подарила ему второй шанс в новом мире. Проснувшись в окружении незнакомых пейзажей, он решает оставить позади все, что знал раньше, и стать фермером, живущим вдали от шумной цивилизации. Ему в помощь приходит волшебный сельскохозяйственный инструмент, способный по желанию превращаться в любое необходимое орудие — от плуга до топора. Оказавшись в удалённом и густом лесу, Хираку с энтузиазмом берется за работу. Он возделывает землю,
Хирото, пятнадцатилетний парень с обожжёнными пальцами от паяльника, копался в груде металлолома за заброшенным заводом в районе Фукусимы. Его сестра Сакура, прикованная к инвалидному креслу из-за врождённого порока сердца, ждала в сарае-мастерской, где на столе валялись распечатки схем 80-х годов и пустые банки от энергетиков. «Смотри, сегодня достал шестерёнки от старых часов Сейко», — хрипел он, вытряхивая ржавые детали на цементный пол. Сакура, поправляя кислородную маску, усмехнулась: «Из
Каору, старшеклассник в потёртой форме, замечает трещину на стене заброшенного синтоистского святилища за школой. «Эй, Хирото, посмотри — тут будто кого-то царапали», — тычет он пальцем в облупившуюся древесину. Друг морщится, поправляя очки: «Бред. Это просто вандалы». На обратном пути через рисовые поля Аяме, одноклассница с фиолетовыми прядями в волосах, роняет блокнот с зарисовками тех же символов, что видели на святилище. Вечером у автомата с газировкой Каору находит в кармане куртки
Мицуёси, парень в очках с царапинами на оправе, каждое утро покупал в автомате банку холодного кофе перед уроками. В классе 2-В он садился у окна, рисуя в тетради силуэты птиц, пока одноклассники обсуждали новые кроссовки Сато из баскетбольного клуба. Акира появилась в середине апреля — перевелась из Осаки, с волосами цвета жженой карамели и гитарой за спиной. «Ты же Мицуёси? — она ткнула ручкой в его учебник по алгебре. — Меня посадили рядом. Дай списать домашку, а то я проспала». Он молча
Юи, младший дизайнер в токийской студии, в спешке оставила очки на кухонном столе соседа Хикару — парня, который работает ночным грузчиком в порту. Он заметил их рядом с пустой банкой от энергетика и смятой пачкой сигарет. «Ты опять забыла. Сегодня же презентация?» — пробурчал он, сунув очки в карман куртки. По дороге в офис Юи, спотыкаясь о трещину в асфальте, услышала его шаги за спиной: «Если упадёшь, новые очки понадобятся». В кафе на углу, где они иногда брали кофе навынос, Хикару протянул
Люид, бывший профессиональный убийца, просыпается младенцем в спартанской комнате с каменными стенами, завернутым в шерстяное одеяло с вышитым гербом семьи Эрлта. Его новый отец, Вейл, холодный мужчина с шрамом через левый глаз, ставит перед ним чашу с дымящимся бульоном: «Ты будешь учиться убивать. Но сначала — выживать». К семи годам Люид уже управляет магией воды, превращая утреннюю росу на лужайке поместья в ледяные иглы, а за завтраком, разминая пальцы, незаметно анализирует яды в тарелке
**Первый абзац:** Аяко, 19 лет, в потёртой куртке с капюшоном, каждое утро едет на велосипеде через район Сибуя в институт «Кайрон». Там её ждут тесты: надевают шлем с проводами, заставляют решать уравнения на доске, пока камеры фиксируют каждое движение. Вечером в кафе «Мирай» Рюта, её друг с татуировкой дракона на запястье, ставит перед ней чашку рамена. «Опять голова болит? — спрашивает он, вытирая стол тряпкой. — Смотри, не превратись в робота». Аяко молчит, перебирая в кармане листок с
В Париже конца XIX века, среди газовых фонарей и паровых машин, Ной, вампир с бледной кожей и красными глазами, ищет древний артефакт — Книгу Ванитаса. Он случайно сталкивается с Ваном, молодым человеком в потёртом сюртуке, который утверждает, что книга принадлежит ему. «Ты хочешь спасти вампиров или уничтожить?» — спрашивает Ван, перелистывая страницы с чертежами механизмов. Их диалог прерывает Доминик, девушка в кружевном платье, которая пытается забрать книгу силой. После стычки в переулке,
Саори, студентка-архитектор, переезжает в полузаброшенный дом в провинции Гифу после смерти бабушки. В прихожей она натыкается на коробку с выцветшими письмами 1960-х годов, адресованными некой Мидори. По вечерам в западной комнате с узором *цуёуки* на ширмах слышится шёпот: *«Они проснутся, когда чай остынет»*. Сосед-фермер, принесший банку солёных слив, бормочет, вытирая грязные сапоги о циновку: «Старые балки гниют. Лучше спи на втором этаже». За разбором книг Саори замечает, что тени от
Такуя, сорокалетний офисный работник из Осаки, привозит 12-летнюю дочь Саори в дом своего отца, Итиро, в префектуре Симанэ. В саду валяется сломанная тачка, заросшая лопухами, а на веранде Итиро молча чинит бамбуковый сито для промывки риса. «Почему в городе нельзя было остаться?» — Саори тычет пальцем в паутину на потолке. Такуя игнорирует, разгружает чемоданы с детскими книгами и коробкой *моти*, купленной на вокзале. Вечером Итиро варит суп с корнем лопуха, достает из погреба банку умэбоси:
Хакумэй в зеленом платье с заплатками на локтях ковыряла кривую доску на крыше домика-пня. «Опять ветер сорвал щепки», — пробормотала она, пытаясь закрепить новую балку из стручка акации. Внизу Микоти, засучив рукава коричневого фартука, мешала суп из сушеных лисичек в чугунке размером с наперсток. «Гвозди в коробке под лестницей, но половина проржавела», — крикнула она, вытирая руки о мох. По вечерам они пили чай из чайника-желудя, споря, стоит ли менять треснувшее окно на раковину улитки. За