Дэниел Рамирес, амбициозный и решительный, начал свой путь в мексиканском наркокартеле с самых низов, надеясь вырваться из нищеты. С каждым шагом вверх по карьерной лестнице он погружается в мир темных сделок и кровавых конфликтов, где жизнь стоит дешевле, чем слово. Ужас и жестокость становятся его постоянными спутниками, и он все чаще сталкивается с моральными дилеммами, которые разрушают его внутренний мир. Каждое принятое решение, каждая выстрелянная пуля оставляют на его душе неизгладимый
В заброшенной больнице под Свердловском Лиза Романова, бывшая радиотехник, натыкается на архив с чертежами странных антенн. Ее напарник, Кирилл Войтенко, в прошлом военный топограф, расшифровывает координаты на обрывке карты 1972 года: точки совпадают с местами исчезновений подростков. «Тут не совпадение, — бормочет он, втыкая кнопки в стену, завешанную спутниковыми снимками. — Эти антенны… они как ретрансляторы. Кто-то пытался усилить сигнал». По ночам Лиза собирает устройство из старого
Лора, 28 лет, каждое утро замешивает тесто в пекарне на углу 5-й улицы в Бостоне. Запах имбирных пряников смешивается с гудками машин за окном. За неделю до Рождества в дверь входит Джейк — друг детства, которого она не видела десять лет. «Ты всё ещё добавляешь слишком много муки в кексы?» — усмехается он, смахивая снег с кожаной куртки. Лора находит в подсобке коробку с облупившейся жестяной звездой — той самой, которую они вместе повесили на школьной ёлке в 2007-м. Джейк молчит, когда она
Эйвери Грин, астрофизик-одиночка, каждую ночь дежурит в обсерватории под Флагстаффом, Аризона, попивая остывший кофе из треснувшей кружки с надписью *"NASA’s Best"*. Её 12-летняя дочь Люси, скучая в машине, натыкается на горячий камень с фиолетовыми прожилками возле ржавого забора с колючкой. "Мама, тут как будто искры под кожей бегают, когда трогаю", — тычет пальцем в трещину, от которой слабо пахнет серой. Эйвери, проверяя спектрометр, бормочет: "Это не метеорит...
Лора, пятнадцатилетняя дочь автослесаря, каждое утро перед школой забегает в «Джиннис Дайнер» за кофе для отца. За стойкой Мэгги, владелица кафе с татуировкой ястреба на запястье, ворчит: *«Опять без сливок? Твой старик скоро меня банкротом сделает»*. После уроков Лора копается в коробках с архивными фото из заброшенной библиотеки, пытаясь найти следы пропавшего деда. Ее друг Джейксон, парень в засаленной косухе, чинит мотик за гаражами и бросает: *«Ты реально думаешь, он сбежал из-за этих
Знаешь, как иногда кажется, что все вокруг играют роли? Вот этот парень — настоящий профи в этом деле. Он втирается в жизни людей, как старый друг, меняя лица и биографии быстрее, чем я носки. То он — гуру криптовалют в шикарном костюме, то — застенчивый бармен с татуировкой дракона на шее. Но однажды его «талант» привлекает не тех людей. Вместо бабушки с наследством перед ним оказывается мафиозный босс, который хочет, чтобы наш герой провернул аферу покрупнее. И вот он уже не просто мошенник —
Знаешь, я недавно пересмотрел один фильм — такой, про который потом неделю мыслями возвращаешься. Там, понимаешь, парень едет через полстраны на старой «Волге», а вокруг — бескрайние степи, пыльные дороги, и эта дорога как будто становится отдельным персонажем. То ли метафора жизни, то ли просто красивые кадры, но у меня аж мурашки по спине бежали, когда он останавливался у полузаброшенных деревень. Честно, я сначала думал: «Ну вот, опять медитативное кино про поиск себя». Ан нет! Там столько
Знаешь, иногда смотришь что-то — и потом неделю не можешь выкинуть из головы. Вот как с этим фильмом. Там, понимаешь, такие моменты, когда кадры просто врезаются в память: пыль на старых книгах, треск костра ночью, взгляд человека, который... Ну, в общем, видел слишком много. Меня до сих пор мутит от одной сцены — герой стоит на краю крыши, а ветер треплет его рубашку. И ты сидишь, сглотнуть не можешь: прыгнет или нет? А он просто смеётся. Блин, вот это меня и вырубило. Как будто жизнь — это не