Раймон, железнодорожник с вокзала Сен-Лазар, каждую смену проверял тормоза вагонов под аккомпанемент гудков и скрежет металла. Его друг Люсьен, вечно с сигаретой в зубах, кричал: *"Эй, старик, сегодня состав как черепаха — опоздаем на час!"* Вечером 12 ноября Раймон полез под вагон — трос лопнул, искра попала в глаз. Врачи в клинике на улице Деказ говорили шепотом: *"Сетчатка… шансов нет"*. Жена Мадлен принесла ему шерстяной плед, пахнущий дешевым кофе из буфета, но он
Антуан, слесарь с обожжёнными кислотой пальцами, чинил замок на двери аптеки, когда услышал крики Лусии — прачки, стиравшей бельё в жестяном тазу у причала. Она вытащила из воды ржавую банку с монетами, запутавшуюся в сетке для ловли раков. "Чёрт возьми, это же наполеондоры", — пробормотал он, перебирая мокрые монеты, пока Лусия выжимала юбку, оставляя на камнях мутные лужи. Ночью они ныряли у старого моста, цепляясь за скользкие камни; Антуан, зажав фонарь в зубах, вытащил ящик с
Дагоберт, король с растрёпанной бородой и вечно перепачканным плащом, развалился на дубовом троне, жуя кусок остывшего кабана. "Григорий, опять эти лангобарды шумят у границы! — кричал он советнику в выцветшем берете. — Может, подарить им бочку мёда, чтоб заткнулись?" Во дворе замка в Суасоне кузнец Жан-Поль чинил доспехи, ворча: "Опять король налоги на свиней отменил... Где я теперь гвозди возьму?" Королева Нантильда прятала серебряные кубки от алчных епископов,