Феликс Фернандес

Кармен, швея из мастерской на улице Толедо, каждое утро проходила мимо лотка Пако, своего брата, который торговал подержанными замками и ключами. «Опять недоспала?» — хрипел он, разворачивая газету с объявлениями о пропавших вещах. Она ворчала, что заказ на шелковое платье для жены аптекаря сорвется, если нитки не подойдут по цвету. Вечером у ростовщика Маноло, в конторе с запахом табака и ладана, Пако умолял отсрочить выплату: «Ты же знаешь, последние месяцы полиция гоняет уличных торговцев».
Кармен, в потёртом синем переднике, каждый день раскладывает букеты фиалок на деревянном прилавке возле фонтана Пласа-Майор. Её пальцы, шершавые от стеблей, быстро подбирают увядшие лепестки, пока сосед-молочник, Рауль, кричит: «Эй, *цветочница*, когда уже научишься ставить ценник побольше?» Она отмахивается, пряча под столом потрёпанный блокнот с записями долгов за аренду. К полудню к ней подходит мальчишка-посыльный, Тонио, и шепчет: «Сеньорита, в порту грузят ящики с голландскими розами… Ваш
Марчелло, сын владельца неаполитанской кофейни, каждое утро выносил стулья на мощеную площадь, пока его отец, Витторио, спорил с поставщиками из-за цен на зерно. В соседнем порту Кармен, дочь испанского рыбака, чинила сети, украдкой поглядывая на огни кафе. Их встреча произошла из-за сломанного грузовика с анчоусами — Марчелло помог разгрузить ящики, испачкав рубашку в рассоле. «Ты пахнешь как моя бабушка после праздника», — фыркнула Кармен, протягивая ему тряпку. По вечерам Витторио пил граппу