Ян Малек, худощавый слесарь из Праги, вкалывал в концлагере под надзором коменданта Бема. Тот, уловив навыки Яна в кулачных стычках за пайку, затащил его в гараж: «Будешь драться для развлечения гостей. Проиграешь — отправишься в печь». По утрам Ян чинил грузовики, вдыхая бензин и пепел из труб, вечерами бил мешки с опилками под смех охранников, ставивших на него сигареты. Его спарринг-партнером стал польский учитель Франтишек, шептавший за стеной барака: «После боя у третьего забора — бежим».
Йозеф, младший корнетист полкового оркестра, каждое утро протирал медную трубку тряпкой, смоченной в уксусе, чтобы убрать зеленоватый налет. Его казарма в пригороде Праги пахла кожей ремней и щелочным мылом; через узкое окно виднелись крыши мастерских, где днем ковали подковы. На рынке у Староместской площади он встретил Эмилию, дочь переплетчика, когда помогал ей собрать рассыпавшиеся ноты Шопена. «Вы музыкант?» — спросила она, поправляя кружевной воротничок, запачканный уличной пылью. Йозеф
В селе Соколово, под Курском, учитель Николай Громов по вечерам чинит разбитый школьный радиоприемник, пытаясь поймать сводки Совинформбюро. Его соседка, Анна Васнецова, в старой амбарной книге рисует карту минных полей — линии прерывистые, дрожащие, как её руки после смены в госпитале. Чех Йозеф Гавел, перебежчик из 2-й пехотной дивизии вермахта, учит местных мальчишек собирать *«коктейли Молотова»* из пустых бутылок из-под кваса: *«Стекло бьется — огонь липнет. Запомните: три пальца воротника