Ли Минь, хозяйка крошечного бара в переулках Шэньчжэня, каждое утро протирала стойку тряпкой с запахом прокисшего риса. Чэнь Хуа, её младший брат, таскал ящики с бутылками *байцзю*, спотыкаясь о треснувший порог. «Ты снова забыл договориться с поставщиком?» — бросала Ли, разглядывая пятно на стене, где когда-то висела фотография их отца. Чэнь Хуа ворчал, что старый Лиу требует вдвое больше за партию рисового вина, а денег в железной коробке под стойкой хватает только на лапшу быстрого
Лань Хуа, младшая сестра в семье Чжоу, подрабатывала в чайном доме на улице Тунчжоу. Каждое утро она разливала пуэ́р в потрескавшиеся чашки, пока ее брат Минь Фэн пропадал в порту, грузя ящики с шелком. Однажды он принес домой сверток с деньгами: *«Спрячь, пока Ли-бо́сс не передумал»*. Лань Хуа, вытирая руки о фартук, бросила: *«Ты опять за свои трюки с контрабандой? Мать из-за этого слегла»*. В углу комнаты дымилась жаровня с углем, а на столе лежали недоеденные паровые булочки — денег на
В портовом районе Цим Ша Цуй старьёвщик Ли Минь случайно находит в ящике с ржавыми гвоздями потёртый футляр. Внутри — клинок с гравировкой в виде драконьих чешуек. «Этому мечу лет двести, не меньше», — бормочет он, вытирая лезвие тряпкой. На следующий день к нему в лавку врывается девчонка в потрёпанной куртке: «Отдайте! Это папино… Он погиб из-за него на доке в прошлом году». Ли Минь прячет меч за пазуху: «Докажи, что твоё. Назови имя кузнеца с улицы Тунчжоу». Девушка, представившаяся Сяоли,