Курт Лоуэнс

Джонатан Прайс, библиотекарь из Чикаго, находит в архивах потёртый дневник с пометкой "А.В. 1897". Внутри — чертежи механизмов, напоминающих органные трубы, и записи о "звуке, разрывающем ткань реальности". По вечерам он замечает тень в углу читального зала, которая исчезает при включении света. "Вы тоже слышите музыку за стенами?" — спрашивает его пожилой уборщик Карл, указывая на трещину в штукатурке. Через неделю Джонатан сталкивается в переулке за библиотекой с
В Лос-Анджелесе, 1992-й. Марта, 34 года, в синем комбинезоне с пятном от хлорки на рукаве, возит за собой тележку с тряпками и растворителем. Работает в ночной клининговой компании «Старлайт». Её напарник — Эдди, 22-летний парень с татуировкой дракона на шее, вечно жующий жвачку. Чистят офисы на Уилшир-авеню, спорят о чаевых. «Опять этот дурацкий ксерокс зажевал чек», — бормочет Марта, выковыривая мокрую бумагу. Замечают странное: в углу кабинета босса каждый раз валяется рассыпанный сахар,
Знаете, как бывает в этих киношных историях? Вот смотришь — вроде всё просто: звезда экранов, у которой на полке уже пара «Оскаров», вдруг зарится на роль в каком-то полуподпольном проекте. А тут этот Сэм — чудаковатый сценарист, вечно трясущийся от собственных же мыслей. Ну представьте: сидит такой, кофе льёт мимо чашки, строчки перечёркивает, а к нему уже прёт маститая дива с улыбкой «я же идеально впишусь в ваш… эээ… творческий хаос». Но фишка в том, что он уже пообещал главную роль своей