Мелвин Бумер

Люк Моро, слесарь из пассажа Веро-Додат, находит в кармане сданного в ремонт пиджака ключ-карту с гравировкой *C-72*. За ужином в бистро *Le Temps Perdu* его друг Гаэль, инженер метро, смеется: «Ты похож на кота, который съел канарейку. Выбрось эту штуку, пока не вляпался». Но Люк замечает на карте царапины, повторяющие узор решеток вентиляции на станции Шатле. Ночью он спускается в тоннель, находит замурованную дверь с кодовым замком. Внутри — стеллажи с десятками одинаковых чемоданов, набитых
Клоэ, 17 лет, в рваных джинсах и с рюкзаком, забитым учебниками по экономике, каждый день пробирается через марсельский рынок "Ле Панье". Запах жареных каштанов смешивается с вонью от мусорных баков. Её отец, Жан-Поль, с утра до ночи чинит моторы рыбацких лодок в порту — руки в масляных пятнах, сигарета за ухом. "Снова задержишься? — бросает она, переступая порог их квартиры с отклеивающимися обоями. — У нас же договоренность: суббота — море, воскресенье — церковь". Он молча
Элен Дюваль, акушерка из марсельской клиники «Люмьер», каждое утро начинала с проверки карт рожениц. Ее синий халат всегда пах кофе с корицей — напиток она пила литрами, особенно после ночных дежурств. В четверг к ней привели 17-летнюю Лию Бертран с ложными схватками. «Мне просто нужно обезболивающее», — твердила девушка, пряча взгляд, но Элен заметила следы инъекций на внутренней стороне локтя. Пока медсестра Софи Моро готовила капельницу, Лия выдернула катетер и сбежала через черный ход,