Карина Смирнофф

Аяме, 19 лет, подрабатывает в чайном домике "Синдзю-ан" в токийском переулке за станцией Асакуса. Во время уборки чердака она натыкается на разбитый лаковый ларец с веером, испещренным кровавыми иероглифами. "Ты уверена, что это не просто мусор?" — спрашивает Миюки, хозяйка домика, поправляя заколку в седых волосах. Аяме молчит, пряча веер в рукав: по ночам из узоров выползают тени, шепчущие о мести. Через неделю в домике находят тело клиента с перерезанным горлом — рядом
Сара, мойщица посуды в чикагском ресторане "Голубой лотос", прячет руки в резиновых перчатках даже в жару. Когда на кухне разбивается тарелка, она машинально шевелит пальцами — осколки сами собираются в мусорное ведро. Гэвин, повар-курильщик с татуировкой ящерицы на шее, шипит: "Опять забыла снять перчатки? Тебя Карл по крошкам хлеба найдет". Он знает про ее "проблему": случайно разбитые окна в их квартире на Уэст-Сайде, сломанный лифт, который починился сам после