Джастин Лэйси

Эйнзли МакГрегор, детектив из Ванкувера с привычкой жевать мятную жвачку во время допросов, приезжает в долину Оканаган после того, как на заброшенной винодельне «Ла Ви» нашли тело управляющего — Лукаса Рено. В кармане его кожанки — ключ от сейфа с распечаткой транзакций на $200 тысяч, помеченных «КВ». Владелец винодельни, Жерар Фоше, в рваных кедах и с запахом виски, утверждает, что Лукас воровал оборудование. «Вы же понимаете, тут каждый второй готов на всё ради бутылки каберне», — бросает
Эмили, 28 лет, ворочает подносы в кафе «La Brûlerie» на углу Монкленд и Декари. У плиты Люк, бывший музыкант, перебивает шипение яичницы криком: «Стол №4 ждёт круассан без глютена, а я тут с тостером 1987 года воюю!» По утрам к барной стойке прилипает миссис Трембле, размазывает варенье на газете и ворчит, что кофе слишком горький, как в её первом браке. За окном — снежный Монреаль, сосульки на огнях трамваев, а на стене меню мелом: поправки каждый четверг, но омлет с кленовым сиропом никто не
Лидия Морроу, 34 года, бухгалтер из Виннипега, роется в старом сундуке на чердаке родительского дома после похорон отца. Под слоем пожелтевших фотографий с озера Хекла она находит конверты с письмами, адресованными некой Клэр из Тандер-Бей. «Он платил алименты до последнего месяца», — бормочет она, сравнивая даты в блокноте отца. Младший брат Джейкоб, механик, вытирает руки об промасленную тряпку: «Может, бросил их, как нас после маминого инсульта?» Сестра Эмили, парикмахер, режет ножницами
Лиза Реннер, медсестра из пригорода Ванкувера, обнаружила пустую кровать дочери Эмили утром 12 октября. В комнате валялся рюкзак с недоеденным бутербродом с арахисовым маслом, а на полу — порванный плакат инди-группы *The Rural Alberta Advantage*. Она позвонила подруге Саре, которая работала в местном супермаркете: «Ты видела ее после школы? Она забыла ингалятор». Полицейский Марк Доусон, в прошлом одноклассник Лизы, записал заявление, постукивая ручкой по блокноту: «Подростки часто сбегают.