Клэр Мендес, детектив из отдела тяжких преступлений Ванкувера, нашла тело в подвале антикварной лавки на Вотер-стрит. Рядом с трупом — разбитая фарфоровая лошадь и лужа виски, впитавшаяся в персидский ковер. Её напарник, Марко Лиу, из наркоконтроля, щёлкнул зажигалкой у входной двери: *«Замок сломан изнутри. Кто-то тут бывал раньше»*. В кармане жертвы — ключ от почтового ящика с гравировкой «А.В.», а на запястье — след от нейлонового шпагата, как те, что используют в порту для упаковки грузов.
Джек Моррисон, сержант из Небраски, каждое утро чистит ствол M16 тряпкой, пропитанной машинным маслом. Рядом Лена Штраусс, немка в очках с потёртой оправой, перевязывает раненого бойца, бормоча: *«Держись, через три дня тебя отправят в Кабул — там горячая вода есть»*. На базе под Кандагаром вода пахнет хлоркой, а по вечерам канадец Майкл Тремблей вытаскивает гитару с облупившейся краской, наигрывая «House of the Rising Sun». Патрули превращаются в рутину: проверка кишлаков, перепалки с местными
Мэдисон, актриса лет тридцати, в джинсах с потёртыми коленями и чёрной куртке, целыми днями мотается между павильоном в индустриальной зоне Ванкувера и своей квартиркой над китайским рестораном. На съёмках криминального шоу «Преступная нить» ей приходится раз за разом обыгрывать сцены с ножом и фальшивой кровью, пока режиссёр Алан, вечно с сигаретой за ухом, орет: «Тут нужен крик, а не шёпот!» Сценаристка Джесс, в очках с толстыми линзами, суёт ей засаленные листы с пометками: «В третьем акте