Лэй Минь с утра протирала стеклянные клетки с шелкопрядами в крохотной квартире на улице Тунчхой. В углу гудел старый холодильник, на плите дымилась каша с солеными утиными яйцами. «Снова забыла выключить газ», — бормотала она, поправляя очки, запачканные мукой. По дороге на рынок Сай Ён всегда тормозил у лотка с жареными каштанами: «Эй, Минь! Твой старик опять в долгах?» — смеялся он, бросая ей в сумку сверток с тофу. Она молчала, сжимая в кармане конверт — счет за аренду с красной печатью
Линь Хуэй копошится в мастерской отца, чинит старую деревянную лодку. Запах смолы смешивается с дымом сигарет, который отец, Цзян Фэн, выпускает, разглядывая карту реки Байхэ. «Ты опять забыл затянуть болты на транце», — бросает он, не поднимая головы. По вечерам Хуэй встречается с Сяо Мэй у причала — девушка в застиранной куртке с капюшоном разгружает ящики с карпом, шутит про его засаленные рабочие перчатки. Все меняется, когда брат Хуэя, Лю Вэй, привозит из города мешок с бракованными
Линь Сяо тащит пакеты с одеждой через переулок за студией в Пекине, спотыкаясь о треснувший асфальт. Ее соседка по общежитию, Лю Мэй, кричит из окна третьего этажа: «Опоздаешь на кастинг — директор Ван снова уволит!» В раздевалке агентства «Золотой журавль» Линь примеряет кожаные брюки, которые жмут в бедрах. Фотограф Цзинь бросает: «Это не твой размер. Переоденься или уходи». Она замечает пятно от лапши на рубашке менеджера Ли, пока он ворчит: «Твой профиль — провинциалки. Не лезь в haute