Эйлин, рыжеволосая девушка в потёртом пальто, разбирает коробку с письмами в подсобке дублинского почтамта. На конвертах — пятна от чая, адреса на гаэльском, обрывки семейных драм: *"Ты обещал вернуться до первого снега, а Роуэн уже три месяца ходит в отцовских сапогах"*. Она подмечает повторяющийся почерк на письмах без обратного адреса — все помечены штемпелем прибрежной деревни Баллискриг. В разговоре с почтальоном Шоном, который жуёт булку с изюмом, выясняет: письма десятилетиями
Сиара Райли разбирала коробки на чердаке дома в Дублине, когда нашла потёртый дневник брата Лиама. Последняя запись датирована 12 октября: *«Они следят за мной через трещину в камне у маяка Хоут. Не верь Финну Келли»*. Она позвонила бармену из «Зелёного Лиса», где Лиам работал. «Он спрашивал про треугольники на стенах пещер в Клэре, — сказал бармен, приглушив голос. — Но лучше не лезь, девочка. Тут не только виски льётся»*. В кармане куртки Сиара нащупала медный амулет с выбитым узором — Лиам
Киран О’Нил, механик из Дублина, коптит двигатель старой Toyota Supra в гараже за автосервисом на улице Томаса-Стрит. Его младшая сестра Мэйв, студентка-медик, приносит ему сэндвич с тунцом и ворчит: «Ты снова забыл поесть. Мама звонила — спрашивала, когда ты приедешь». Киран вытирает руки тряпкой, пахнущей бензином: «Скажи, что после гонки в Уиклоу». Вечером он тайком выезжает на трассу Р115, где местные гонщики ставят на кон запчасти. Там же появляется Люк Шмитт, сын люксембургского
Майкл Берк, седой ирландец с шершавыми от мороза руками, каждую среду встречал корабли в дублинском порту. Его сын Шон, в потёртой кожаной куртке, ворчал, перетаскивая ящики с треской: «Ты уверен, что таможня не копнёт глубже? Последний раз Фрэнк из Нью-Йорка чуть не спалил схему через трекер на контейнере». Майкл, разламывая ледяную корку на крышке, бурчал: «Фрэнку плевать на твои страхи. Он платит за то, чтобы груз шёл через наш склад на Томас-стрит — и точка». В рыбных ящиках, под слоем