Глория ведет не самый здоровый образ жизни и может целые ночи напролет проводить в захудалом баре в обнимку с бутылкой выпивки. Она давно уже потеряла работу в офисе, но при этом даже не стремится найти новую вакансию для себя, ведь образ жизни забулдыги ей очень даже нравится. Чего не скажешь об ее бойфренде, который и так слишком долго терпел все капризы Глории, но все-таки решил выставить ее за дверь вместе со скромными пожитками и выражением полного недоумения на лице. Поэтому Глория
В мире, где богатство и власть часто становятся причиной конфликтов и интриг, смерть состоятельного пожилого человека вызывает целую волну событий. Всё его огромное наследство переходит к его молодой сиделке, женщине, которая до этого момента просто заботилась о нем. Теперь эта девушка оказывается в центре внимания, противостоя столкнуться с множеством скрытых угроз. Она должна преодолеть многочисленные преграды, чтобы сохранить не только внезапно свалившееся на неё состояние, но и свою жизнь.
Лиам, застрявший в провинциальном городке Блэкстоун, копался в подвале заброшенного дома своей бабушки, когда нашел коробку с перепиской 1947 года. Соседка Эмили, чья семья десятилетиями враждовала с Кларками, помогла расшифровать письма — оказалось, их прадеды вместе вали беглого солдата, обвиненного в поджоге мельницы. «Твой предок обещал ему убежище, а мой — молчание, — Эмили провела пальцем по чернильным пятнам. — Вот только в дневнике тетки… она пишет про крики в амбаре за неделю до его
Джонатан Барлоу, магнат недвижимости с сигарой в зубах, каждое утро проверяет котировки на планшете с треснувшим экраном. Его дочь Эмили, в запачканной краской толстовке, роется в старых коробках на складе в Бруклине — ищет документы на участок земли, который отец хочет перепродать через подставную фирму. «Ты снова всё испортил. Мама бы тебя возненавидела», — бросает она, размазывая копоть по конверту. В это время помощник Джонатана, Карлос Мендоса, в потертом кожаном портфеле прячет чек на $50
Лора, 15 лет, переезжает с отцом Грегом в старый двухэтажный дом в Висконсине после развода родителей. На второй день она замечает, что половицы в коридоре скрипят по-разному в зависимости от времени суток. "Пап, ты слышал? Как будто кто-то ходит снизу", — спрашивает она, разгребая коробки с книгами. Грег, пахнущий лаком для дерева с работы, отмахивается: "Трубы старые, контракция материалов". Вечером Лора находит за плинтусом в своей комнате потёртый дневник Мэйбл 1987 года
Дэйзи, 10 лет, переезжает с отцом Грэмом из шумного Нью-Йорка в домик с покосившейся верандой в городке Пайн-Холлоу. В комнате девочки пахнет хвоей от гирлянды, оставшейся от прежних хозяев. Грэм, архитектор, целыми днями разбирает коробки с чертежами и фотографиями покойной жены. «Пап, тут даже снег скрипит громче», — говорит Дэйзи, натягивая потертые варежки, чтобы помочь отцу вынести мусор. Соседка Эдит, 72 года, приносит им пирог с брусникой и ворчит: «Ваша печка дымит — уголь сырой, берите
Эмили, 24 года, в зеленом фартуке с пятнами от кофе, разгружала подносы в кафе *Марни* на углу 5-й авеню. За столиком у окна Джейкоб, владелец строительной фирмы, в смятом пальто, заказал двойной эспрессо и оставил под чашкой сотню долларов: *«Сдачи не надо»*. Она нашла его в толпе вечером у метро — он стоял, смотря на гирлянды, как на что-то чужое. *«Вы вообще празднуете?»* — спросила она, поправляя шарф. *«Не с кем»*, — ответил он, сунув руки в карманы. На следующий день он принес коробку с
Знакомо чувство, когда пытаешься начать всё с чистого листа, но прошлое не отпускает? Вот этот парень — Джон, только что вышел по УДО, честно старается: работа на стройке, ночные мысли о том, чтобы не налажать снова. Но жизнь-то, она как бетонная стена — улыбаться не спешит. Казалось бы, шанс есть — работа, семья, попытки быть «нормальным». Но как часто эти попытки разбиваются о реальность? А потом — бац! — и ты уже в подпольных боях без правил, где каждый удар как последний. Не то чтобы сам