Эмили, учительница из Бруклина в поношенном пальто с кофейным пятном на рукаве, прилетает с сестрой Джульеттой — амбициозным fashion-стилистом — в Альдовию. Городок завален снегом, пахнет глинтвейном и хвоей. В кафе «Золотой олень» она заказывает капучино с корицей, путая местную валюту. Бармен в простом свитере, Тео, смеётся: «Сдача пригодится на рождественский маркет». Они болтают о традициях — он показывает шрам от детской игры в снежки, она достаёт фотографию класса, где дети лепят глиняных
Джексон Прайс, тридцать два года, мотается между своей однокомнатной квартиркой в Восточном Лос-Анджелесе и баром «Красный койот», где вытирает стойку тряпкой с запахом плесени. По утрам он отключает будильник на треснувшем экране iPhone 6, считает мелочь в банке из-под кофе — не хватает даже на штраф за просроченный счет за свет. Соседка Элли, медсестра с фиолетовыми волосами, стучит в дверь: *«Джекс, ты мне ещё должен за прошлый месяц. Холодильник пустой, а у меня сроки»*. Он ворчит, что
Эмили Рейнольдс, в чёрном пиджаке с потёртым локтем, каждое утро протирала очки салфеткой, пока ждала лифт в здании суда на 45-й улице. Марк Торрес, застряв в пробке на такси, вбегал в зал с кофе в руке, брызги которого оставляли пятна на его синем галстуке. Их столкновение у двери кабинета судьи Лероя превращалось в перепалку: «Твой клиент сам подписал отказ от алиментов, — бросала Эмили, поправляя папку с жёлтыми стикерами. — Или ты опять не читал пункт 4.2?» Вечером они случайно встречались
В маленьком городке, где сплетни разносятся быстрее, чем запах свежеиспечённого хлеба, разворачивается история, от которой невозможно оторваться. Элизабет, с её острым языком и упрямством, словно ураган, врывается в размеренную жизнь местной аристократии. А этот Дарси… Ну знаете, тот тип, который сначала кажется холодным, как зимнее утро, но потом замечаешь, как его взгляд задерживается на ней дольше, чем следует. Их диалоги — это искры, которые вот-вот подожгут всё вокруг. И честно? Мне иногда
Представь: Камелот, который раньше сиял как золотая брошь, теперь в грязи и пепле валяется. Артур-то помер — ну, короли тоже смертны, хоть и легендарные. А вместо него власть схватила эта… Морган, сестра его. Колдунья, да ещё какая! Три дракона у неё на поводке, будто злые псы, и те рыцарей Круглого стола гоняют — не жизнь, а кромешный ад. А тут наш Галахад, пацан лет семнадцати, лыбится: "Да я ж один не вытяну!" И понял, видимо, что без отца-изгоя, Ланселота, который где-то в лесах