Кэндис, рыжеволосая студентка из Белфаста, каждое утро покупает кофе в ларьке у вокзала Lanyon Place. Ее сосед Шон, вечно опаздывающий на лекции по истории, однажды роняет фразу: «Слушай, в архиве нашел упоминание про твою бабку — Мэри О’Нил. Кажется, она в 60-х связана была с какими-то артефактами из Дублина». В подвале старого дома на Hill Street, где Кэндис разбирает коробки с семейными фото, попадается медальон с выгравированным названием паба «The Drunken Celt» — того самого, что сгорел в
31 марта 1943 года. Вечер, бар «Сарди», шум, смех, звон бокалов — всё как всегда. В углу сидит Лоренц Харт, 47 лет, поэт-песенник, когда-то любимец публики, а теперь человек, у которого жизнь постепенно расползается по швам. Сегодня — премьера «Оклахомы!», мюзикла, что гремит на Бродвее и обещает стать легендой. Но вот ирония — написал его не он, а его бывший партнёр Ричард Роджерс. Первый успех Роджерса без Харта. И вроде бы стоит радоваться за старого друга, но Лоренц смотрит на афиши и