Говард, рыжеволосый мальчик в потёртой кожаной куртке, находит в подвале дома бабушки старую карту с меткой «Срединный мост». Вместо уроков он пробирается через заброшенные железнодорожные пути, спотыкаясь о ржавые рельсы. У моста сталкивается с Лорой — девочкой в зелёном плаще, которая кричит: «Ты тоже видел тень с крыльями?» Внезапно земля проваливается, и они падают в пещеру, где воздух пахнет гнилыми яблоками. На стене — механизм из шестерёнок, покрытых инеем. Говард тыкает в него палкой:
Лайл и Эрик Менендес живут в особняке на Элм-Драйв, Беверли-Хиллз. Отец, Хосе, заставляет Эрика тренироваться в теннисном корте за домом до темноты, кричит: «Слабаков в моей семье нет!» Мать, Китти, пьёт мартини у камина, игнорируя синяки на руке Эрика. Братья тайком смотрят боевики на VHS, обсуждают побег. Лайл покупает дробовик в магазине «West Coast Sporting Goods», прячет его под кроватью. 20 августа 1989 года они заходят в гостиную, где Хосе чистит клюшки для гольфа. Звучат выстрелы. Китти
Лиам, 27-летний механик из Сент-Джона, обнаруживает в гараже отца коробки с советскими гирляндами 80-х. «Эти огни еще работают?» — царапает затылок его сестра Эмили, перебирая спутанные провода. Они решают украсить заброшенный элеватор на окраине города, чтобы побить рекорд по длине световой инсталляции. На кухне у тети Марго, пахнущей гвоздикой и корицей, Лиам рисует на салфетке схему: 2,3 км проводов, 18 трансформаторов, 400 лампочек. Сосед-электрик Джейкоб, ворча на сквозняк в демисезонной
Эмили, 27 лет, приезжает в Сноу-Фоллс после пяти лет отсутствия — её младший брат Джейк, угрюмый студент-архитектор, встречает её на вокзале с помятой картой города в руках. Они идут к дому с зелёными ставнями на Пайн-стрит, где их дед оставил коробку старых ёлочных игрушек: среди шаров с трещинами лежит письмо 1948 года с координатами заброшенной часовни за рекой. «Ты всё ещё веришь в эти глупости?» — бросает Джейк, разглядывая пожелтевший рисунок ангела с цифрами вместо глаз. Эмили замечает,
Эмили, с рыжими волосами до плеч и привычкой теребить цепочку от очков, переехала в дом с голубыми ставнями на Пайн-Ридж-драйв после развода. Каждое утро она наблюдала из кухни с треснувшим кафелем, как соседка Лорен — стройная блондинка в белых кроссовках — выгуливала лабрадора и махала рукой, крича: «Кофе без сахара? У меня есть кленовый сироп!» Дочь Эмили, восьмилетняя Софи, рисовала мелом стрелки на тротуаре, пока мать копалась в коробках с книгами и старыми футболками. Однажды ночью,
Знаешь, у Натали — ну та, у которой просто волшебные руки на кухне, — жизнь вдруг посыпалась как карточный домик. То парень слился в неизвестность (типа "мы просто разные", ну конечно), то карьера встала на паузу — будто все её таланты разом испарились. А Эрик? Мечтатель с горящими глазами, который пятый год твердит, что вот-вот откроет своё кафе, но всё как-то... не срастается. И тут бац! — тётушка оставляет им обоим старый домишко в провинции. Представляешь? Два абсолютно чужих
Лили, учительница младших классов, каждый вечер забирает у Дэнни ключи от его квартиры в Бруклине, пока он задерживается в баре «The Rusty Anchor». «Ты опять забыл выключить плиту в прошлый раз», — бросает она, роясь в ящике с разбросанными квитанциями за коммуналку. Дэнни, протирая стаканы, парирует: «Зато теперь ты знаешь мой пароль от Netflix». Их отношения — это вечные споры о том, кто заплатит за ужин в забегаловке на углу 7-й улицы и попытки синхронизировать графики между ее родительскими
Представь себе: обычный подросток, Говард, копается в пыльных бумагах отцовского кабинета — и натыкается на какую-то древнюю хрень в кожаном переплете. Ну, думал, очередной скучный фолиант про звезды или там алхимию… Ан нет! Это ж настоящий Некрономикон, тот самый, про который в байках шепчутся! Я бы на его месте, наверное, струхнул и бросил эту штуку подальше, но парень — молодец, сразу крутил-вертел, страницы листал. И как же он офигел, когда книга вдруг *заработала*! Вот честно — когда
Представь: живешь себе тихонечко, как все нормальные люди, и тут — бац! — из-под пола вылезают эти крошечные эльфы-шилопопики. Ну знаешь, такие с хитрющими глазёнками и улыбкой до ушей. Джо Бек, бедолага, думал, что его максимум неприятностей — это сломанный кофеварка по утрам. Ан нет! То у него в холодильнике грибы пляшут чечётку, то в унитазе золотые рыбки заводятся. А однажды проснулся — и все стены в квартире в горошек! Эти пиксики, они ж как дети на сахарной взрывчатке — весело, конечно,