Эмир, худощавый парень в потертой кожаной куртке, копался в ящиках мастерской деда в стамбульском районе Балат. Нашел старую карту с пометкой «Карадаğ» — горный массив рядом с деревней, где родился его отец. «Почему отец никогда не говорил об этом?» — бормотал он, разглядывая трещину на пергаменте, похожую на молнию. В углу валялся потрескавшийся компас с турецкой гравировкой: *"Rüzgarın gözü kör olmaz"* («Глаз ветра не ослепнет»). Дед, застуканный за ремонтом мотоцикла «Анадол»,
Представь стамбульские переулки, где запах кофе смешивается с пылью от стройки за углом. Там бродит парень лет двадцати — лицо в царапинах, взгляд будто застрял где-то между «пофиг» и «мне больно». Он живет в полуразвалившейся квартире с такими же потерянными, как сам: вроде семья, но все друг друга терпят сквозь зубы. Деньги? Крадут у туристов или разгружают ящики в порту, пока спина не гудит от боли. А ночью, когда город орет огнями, они сидят на балконе, деля одну сигарету на четверых, и