Мэтт Уолш

Кейси, 17 лет, втирает пятно от газировки на своей кроссовке, пока тренер Марвин тычет пальцем в схему на маркерной доске. «Тут не про звезд НБА», — хрипит он, разминая плечо после инсульта. Зал пахнет старым линолеумом и латексом — щит над корзиной треснул еще в 90-х. Джесс, капитан в засаленных комбинезоне от автомастерской отца, швыряет мяч об стену: «Ну и зачем нам эта новая?» Кейси молчит, перевязывает растрепанные шнурки — в Линдсвилле ее выгнали за драку с парнем из футбольной команды,
Мэтт, журналист в помятой рубашке и с диктофоном в руке, бродит по кампусу Беркли. Он останавливает студентку с розовыми волосами: «Вы биологически женщина?» Та морщится: «Гендер — конструкт, чувак». В клинике Сиэтла доктор Лиза Морроу, поправляя очки, объясняет ему, как выписывает блокаторы полового созревания 12-летним. На кухне дешевого мотеля Мэтт записывает интервью с Сарой, матерью из Техаса, которая рыдает, вспоминая дочь: «Она теперь Джейкоб… даже не позвонила на Рождество». В Чикаго на