Дэниэл Бритт

Кардинал Майкл Бреннан, в костюме с потёртым подолом, три дня не спал, готовя речь для встречи в аэропорту Джона Кеннеди. Папа Лукас I, бывший архиепископ Буэнос-Айреса, опоздал на час из-за грозы над Квинсом. В зале ожидания мэр Нью-Йорка Кармен Ривера, поправляя синий шарф, шептала помощнику: «Он точно поймёт про финансирование приютов?» В свите Папы монахиня Анна, 23 года, еле удерживала зонт над его головой, пока он целовал асфальт — камера телефона старушки в толпе сняла, как паж уронил
Лина Меррик, медсестра из клиники Сент-Хейвена, замечает, что пациенты с хроническими болями начали жаловаться на одни и те же кошмары — тени с горящими ртами. В кафе *Ржавый колокол* ее друг Гэвин, программист с мигренями, показывает записи с камеры в своей квартире: в 3:14 каждую ночь его тело на кадрах дергается, будто кем-то дергают за нитки. «Ты уверена, что это не галлюцинации?» — спрашивает он, разминая виски. Лина замечает на его запястье синяк в форме полумесяца, как у женщины из
Эмили, библиотекарь из захолустного городка Сноу-Фолс, копается в старом сундуке на чердаке бабушкиного дома. Между пыльными ёлочными игрушками и потрёпанными открытками она находит дневник с обложкой из потрескавшейся кожи. На странице с пометкой *1947 год* — история о невыполненном обещании: местный мальчик Томми Уолш попросил Санту вернуть отца с войны, но письмо затерялось среди ветвей ели. "Ты уверена, что это не просто сказка?" — Джейк, её младший брат, щурится при свете