Эван, стилист из Торонто, втирает лосьон для рук перед тем, как натянуть красно-белый костюм в подсобке торгового центра «Пайнридж». Его мать, Барбара, закатывает глаза, развешивая гирлянды из дешёвого пластика: «Три года в Нью-Йорке, а закончил тем, что целуешь детей в макушку». В углу кафе «Снежинка» Лиза, его школьная подруга, перетирает кружки с трещинами. Её дочь Миа, 8 лет в розовой пуховике, тычет пальцем в бороду Эвана: «Почему ты пахнешь лавандой, а не оладьями?». Он смеётся, поправляя
Лора, застенчивая библиотекарь с привычкой слушать подкасты о Бронте в наушниках-вкладышах, впервые увидела Джеймса в приложении — его профиль пестрел цитатами из «Джейн Эйр» и фото у букинистической лавки на Гранвилл-стрит. На свидании в «Harbour Bean», где бардист вечно путал её заказ («Лавандовый раф, без сиропа»), она тыкала вилкой в безглютеновый чизкейк, пока он рассказывал о реставрации старых зданий. «Вы вообще читали Бронте, или это для анкеты?» — спросила она, заметив, как он трижды
Эмили Картер, фотограф из Ванкувера, приезжает в горный городок Блэк-Пайн, чтобы снять материал о местных рождественских традициях для журнала. На въезде её машину заносит в сугроб, и помогает вытащить Джейкоб Митчелл — владелец ранчо «Сосновая вершина», который везёт санки с ёлкой для дочери Лили. «Объектив треснул, но снег здесь… идеальный», — бормочет Эмили, вытирая пальто. Джейкоб предлагает переночевать в его домике: печь трещит, на столе валяется незаконченный пазл с оленями. Лили, 9 лет,
Клэр, архитектор из Ванкувера, приезжает в провинциальный Альберту, чтобы провести праздники в уединенном доме, который она сняла через приложение. С собой её дочь-подросток Кэти, уткнувшаяся в телефон. Они застают дом не пустым: там уже обосновался местный ветеринар Бен с сыном-подростком Джедом. Выясняется, что из-за технического сбоя дом забронирован на обе семьи одновременно. «У меня вот подтверждение, смотрите», — говорит Бен, показывая экран телефона. «И у меня тоже», — парирует Клэр.