Hedy Nasser

Лина Морроу, бывшая сотрудница химзавода, копошится в данных у себя на кухне: треснувший ноутбук лежит рядом с кружкой кофе, где плавает старая ложка. Её сосед Маркус Ривера, механик-самоучка, притащил в квартиру коробку с проводами — чинит сломанный детектор токсинов. «Ты вообще спала эту ночь?» — хрипит он, тыча паяльником в плату. Лина игнорирует вопрос, скрипит зубами: «В пробе из канализации Сан-Франциско — следы трихлора. Ищем склад за портом». Они взламывают сервер мэрии — Маркус жуёт
Эмили, бывшая журналистка из Чикаго, снимает комнату над закусочной «Лошадиная подкова» после того, как бросила парня-юриста. Каждое утро она спускается по лестнице с скрипучими ступенями, задевает коврик с выцветшим орнаментом оленей и заказывает у Гасá, бармена с татуировкой койота на запястье, кофе с двойной порцией сливок. На третий день она пытается починить заклинивший кран в раковине, заливая кухню водой, и звонит хозяйке — Линде, ветеринару, которая в это время принимает роды у коровы
Линда Моррис, мать третьеклассника, заметила странные списания со счета школьного фонда — $500 на "ремонт сцены", хотя актовый зал пахнет плесенью и краска. На собрании в кабинете биологии, где до сих пор висит чучело лисы с оторванной лапой, она тычет пальцем в распечатку: "Кто утвердил закупку десяти проекторов? У нас в спортзале мячи 2003 года". Грег Тернер, отец близнецов, неловко поправляет галстук с пятном от кофе: "Комиссия голосовала. Ты же сама пропустила
Лена Картер, 27-летняя ассистентка кастинг-директора, находит тело актрисы Эмили Росс в гримерке театра «Гранд Вью» на Манхэттене. На зеркале кровью нарисована звезда, под ней — обрывок сценария с репликой: *«Ты не справилась с ролью»*. Рядом валяется пустой стаканчик из кофейни «Бруклин Брю» — Эмили всегда брала латте с сиропом маракуйи. Режиссер Майкл Торн, в кожаном пиджаке и с сигарой, кричит на охранника: «Где были камеры? Это же не школьный спектакль!» Лена замечает, что пропал её блокнот